19 декабря исполнилось бы 75 лет Николаю Никитичу Киселеву.

Несправедливость сослагательного наклонения, которого, как известно, не знает ни история, ни человеческая жизнь, в эти дни пронзает особой горечью. 19 декабря исполнилось бы 75 лет Николаю Никитичу Киселеву, около тридцати лет заведовавшему кафедрой, которая называлась в разные годы кафедрой советской литературы, кафедрой теории литературы и русской литературы ХХ века, кафедрой истории русской литературы ХХ века. Между его очередным днем рождения в 1997 году и днем скоропостижной смерти не прошло и двух недель, и тогда, в самый канун нового года, эта непостижимая весть заслонила все остальное… Во второй день нового, 1998 года, мы прощались с Николаем Никитичем навсегда. Сегодня мы вспоминаем его благодарно и просветленно.
Наша память о нем живет, условно говоря, в двух сферах. Мы, сначала его студенты, ученики, потом – коллеги, отчетливо понимаем его заслуги перед университетом, факультетом, кафедрой.
В.А. Суханов, профессор, заведующий кафедрой истории русской литературы ХХ века:
«Масштаб всякой личности высвечивает только время, становится понятным, что внес своим существованием человек в отведенные ему сроки. За те семь лет, что прошли после смерти Николая Никитича, стало ясно, сколь много в любые эпохи значат не благие пожелания и слова, а конкретные дела, направленные на улучшение реальности. Николай Никитич много сделал и для кафедры, и для факультета, и для конкретных людей. В той мере, в какой это нам по силам, кафедра старается этому следовать».
Думается, нет нужды перечислять еще раз научные заслуги, звания, награды. Об этом достаточно сказано и в книге «Профессора Томского университета». Н.Н.Киселев родился 19 декабря 1929 года, в 1949-м закончил ТГУ, через пять лет был зачислен в аспирантуру. Еще через пять – стал кандидатом филологических наук. В 1974-м, в год защиты докторской диссертации, стал деканом филфака. За свой нелегкий труд в 1996 году Николай Никитич получил звание «Заслуженный деятель науки Российской Федерации».
За сухими цифрами невозможно почувствовать всего многообразия его личности.
В свое время, в предисловии к первому сборнику научных работ, посвященному памяти Николая Никитича, Т.Л. Рыбальченко написала: «Киселев не был кабинетным ученым. Филологическая судьба дала ему миссию организатора науки, что отнимало много времени, но без чего он не мыслил себя». Данью памяти стали ежегодные кафедральные научные конференции и сборники статей. Мы как будто хотим доказать себе и Николаю Никитичу, что мы что-то значим, чтобы он в нас не разочаровался, что литература остается нашей профессией и судьбой.
Т.Л. Воробьева, доцент кафедры общего литературоведения (бывшая аспирантка Николая Никитича):
«Николай Никитич не случайно выбрал объектом своих научных исследований комедию. Точнее было бы сказать, что это не он выбрал ее, а она его: природа этого жанра была близка складу его ума – острого, ироничного и, что самое главное, чуткого к вечному несоответствию наличной действительности и идеала. Он открыл мне, да и многим другим, гениального драматурга Николая Эрдмана, чье имя было запрещенным и не упоминалось в научной литературе. И до сих пор киселевские блистательные аналитические суждения об Эрдмане, Булгакове, Вампилове остаются глубокими и состоятельными».
Студентов Николай Никитич считал своими главными собеседниками: он был человеком диалогического типа и ему было важно обрести понимание у молодежи.
А.Н. Губайдуллина, старший преподаватель кафедры истории русской литературы ХХ века: «Я училась на курсе, который последним слушал лекции Николая Никитича. В нем всегда поражало сочетание спокойствия, житейской мудрости и внутренней живости, эмоциональности. Среди суховатого монолога он мог неожиданно улыбнуться, отпустить шутку «по случаю», и сразу чувствовалось, что за его спиной стоит большая жизнь, которая неизмеримо богаче любого литературоведческого курса. Николай Никитич остался для меня загадкой. Я не знала другого преподавателя, который так заполнял и организовывал пространство жизни одним своим присутствием».
Николай Никитич обладал тем человеческим обаянием, магнетизмом, под который подпадали многие и многие поколения студенток: ведь наш факультет по преимуществу женский. Его рыцарское отношение к женщинам, готовность прийти на помощь, подставить плечо испытали многие на факультете.
Т.Т. Савельева, старший лаборант кафедры истории русской литературы ХХ века:
«Я пришла на кафедру в 1971 году, совсем девчонкой, и первое время трепетала перед грозным взором Николая Никитича. Шли годы, и я сейчас не могу представить, как бы могла не встретить его на своем пути. Это звучит банально, но Николай Никитич относился ко мне отечески, но не снисходительно, а с уважением и пониманием. Хочется думать, что до последних дней его жизни я была ему надежным помощником».
Николаю Никитичу мы благодарны за то, что через него мы познакомились со многими интересными людьми со всего бывшего Советского Союза. Он не только собирал вокруг себя людей, но и старался расширить пространство нашего общения. Он был душой научных конференций, а потом, когда наступал вечер «дружеского ужина», начиналось пиршество неформальных разговоров, филологического остроумия, и вновь главным действующим лицом оказывался Николай Никитич.
Он всегда остается в нашей памяти высоким, красивым, внутренне свободным человеком, счастливо прожившим жизнь в своем времени, которое «не выбирают». Наше слово о нем адресовано не только тем, кто имел счастье быть причастным его судьбе, но и молодым. Дай бог, чтобы их студенческая судьба была отмечена общением с преподавателями такого уровня, как Николай Никитич Киселев.

Сотрудники кафедры ФилФ ТГУ